Фасады и ограды тенистых авеню Большого Лондона часто скрывают интересные внутренние сады, но, проходя мимо по тротуару вы никогда не догадаетесь об их существовании.
Спрятанный за живой изгородью из стриженой бирючины и высоким забором сад Ричарда и Дженни Роуорт относится как раз к таким потаенным уголкам. Когда летним днем распахиваются ворота и на вас обрушивается волна цветочных ароматов, нельзя не испытывать трепета в предвкушении знакомства с этим садом.
«Было бы невероятно скучно, если бы весь сад можно было охватить одним взглядом».
Это особый мир, в котором приливы и отливы буйного цветения сменяют друг друга в неизменных формальных границах, определенных изначально.
«Первым делом мы разделили участок живыми изгородями, создав ряд взаимосвязанных комнат под открытым небом, благодаря этому, как пи странно, сад стал казаться больше», — говорит Дженни.
Участок размерами 50 на 35 метров охватывает с трех сторон высокое здание Викторианской эпохи, очертания которого четко выделяются на фоне больших деревьев общественного сада, расположенного прямо за домом. Сначала позади постройки рос огромный конский каштан, но в 1980 году он погиб в результате заражения опенком, и вместо него посадили клен красный, ставший прекрасным фоном для здания.
Деревья и живые изгороди из тиса и хвойных растений формируют устойчивую структуру сада, создавая последовательность видов и неожиданных ракурсов. От главных ворот идет дорожка, обсаженная по краям пирамидами из самшита, справа за ними виден утопленный сад.
Слева узкая дорожка зажата между кустами старинных английских роз и оранжереей, потом она пересекает итальянский дворик и приводит вас к саду за домом. В нем высится увитая розами и клематисом пергола, отделенная от лужайки цветником с сиреневыми луками и голубыми ирисами сорта «Jane Phillips».
Прямо перед вами — великолепный миксбордер из травянистых многолетников, слева — узкая арка из туи, ведущая к узелковому саду. «Гораздо интереснее, если сад перетекает из одной части в другую, тропинки манят вас дальше и дальше, и за каждым поворотом вас ждет что-то неожиданное», — говорит Дженни.
На месте обветшавшего домика, снесенного сразу после переезда, Ричард построил новую оранжерею. Когда он был финансистом и бизнесменом, труд в саду был желанным отдыхом после работы в офисе, но теперь, когда Ричард уже на пенсии, ему не надо искать благовидный предлог, чтобы проводить время в оранжерее, ухаживая за коллекцией пеларгоний. «Я просто влюблен в них, — признается он, — у них цветы самых фантастических форм и расцветок, особенно у тех, что похожи на анютины глазки».
Они буйно разрослись здесь, вьющиеся разновидности пеларгоний взбираются но стене почти на четыре метра в высоту, хотя оранжерея ориентирована на север. «Во всех учебниках сказано, что оранжерея должна быть обращена куда угодно, только не на север, но, я считаю, если есть хорошая вентиляция и достаточно солнца, север ничем не хуже любой другой стороны света, — настаивает Ричард. — Оранжерея никогда не перегревается, ее не надо притенять, и в конце дня туда заглядывает солнце».
Дженни — профессиональный флорист, и пышный миксбордер, который тянется во всю ширину сада за домом, подтверждает отточенность ее восприятия цвета, фактур и форм. Из кухонного окна она наблюдает, как на смену одним цветам приходят другие. Там есть на что посмотреть: сезон цветения открывают луки, клематисы, герани, окопник, лихнис, маки, аквилегии, розы и наперстянки. Она подбирает растения по цвету, включая повторяющиеся акценты, такие как темно-красная роза «Dusky Maiden».
Повсюду растет клематис фиолетовый, часто оплетающий растения-опоры — огромный катран сердцелистный или шраб-розы. Однако важно не дать клематису полностью закрыть своего «хозяина», так что Дженни обрезает клематис наполовину в конце мая.
К середине лета, когда некоторые из раннецветущих травянистых многолетников уже увядают, Дженни заполняет образовавшиеся пустоты заранее пророщенными лилиями в горшках, которые помогают поддержать наполнение цветника до тех пор, пока в силу не войдут рудбекии и декоративные злаки. В дальнем углу главного миксбордера выделяется дерен спорный пестролистный «Variegata» с гармоничными пропорциями. Из хост и травянистых гераней в боковом миксбордере выглядывает небольшая статуя. Сам миксбордер заканчивается круглым болотцем, пересеченным дорожкой из деревянных дощечек.
Во влажной почве буйно разрослись ирисы, хосты, гуннера, примулы и горцы.
Раньше здесь был пруд, но, когда у хозяев появились внуки, они засыпали его и засадили это место пышными влаголюбивыми растениями.
Сад требует много труда, и, хотя Роуортам помогает приходящий раз в неделю садовник Эндрю, у них всегда немало дел. Это особенно касается узелкового сада, спланированного Ричардом и их младшей дочерью Кейт, экономистом с явными художественными наклонностями. Дизайн сада разработан по образцу «любовных узелков» времен королевы Елизаветы I. Самшитовые бордюры перекрещиваются в сложном узоре, и каждый год Ричард тратит полных два дня на то, чтобы подстричь их.
«Самшит отрастает, и его надо стричь очень тщательно, чтобы и узор не скрыть, и не дать ему выйти за внешние границы», — объясняет Ричард. Сложность орнамента подчеркивается использованием трех разных сортов самшита — обычного вечнозеленого, «Elegantissima» и «Green Mountain», подобранных так, чтобы подчеркивать игру света и тени в орнаменте, который иначе смотрелся бы как скучная масса зелени.
Это очень тихий уголок, совсем не похожий на волнующийся миксбордер, раскинувшийся всего в нескольких метрах отсюда, однако и тому, и другому нашлось место в этом прекрасном саду.
