В стародавние времена садовников для барских усадеб чаще выписывали из-за границы. Приезжали в Россию голландцы, немцы, чехи, а вместе с ними — и топиарное искусство: умение с помощью секатора создавать ровные изгороди, бордюры, правильные геометрические фигуры и даже самые настоящие живые скульптуры. Иногда у садоводов рождались оригинальные дизайнерские идеи.
Средневековые дизайнеры предпочитали затейливые лабиринты из живых изгородей и идеальные геометрические фигуры, сформированные из деревьев и кустарников. Нечто подобное повсеместно наблюдалось и в наших дворцовых ансамблях, но в точности воссоздать такие же зеленые скульптуры не удавалось.
Дело в том, что самшит, тис или граб, идеально для этого подходящие, в условиях средней полосы России не столько растут, сколько выживают.
Главное требование к живому материалу — плотная мелкая листва, не дающая сильного и скорого прироста. Классическая «кандидатура» — самшит отпадает, поскольку в нашей средней полосе он не жилец. Сразу, конечно, не сдается — борется несколько лет с коварным климатом, но большим не вырастает и обречен на неизбежную погибель. Другой излюбленный топиарными художниками материал — тис ягодный. Он тоже не выдерживает «строгого» режима «зоны рискованного земледелия».
В некоторых ботанических садах, где сформирован подходящий микроклимат и налажен квалифицированный уход за растениями, можно даже встретить несколько больших деревьев. Но на обычных участках чаще всего у тисов обмерзают верхушки, их приходится спиливать, и растения тут же теряют самое ценное — декоративную форму.
Еще один любимый материал садовых скульпторов -граб. Могу рассказать, что происходит с ним: нижние ветви еще кое-как под снегом зимуют, листья на них довольно крупные и зеленые, а вот на верхних побегах — мелкие, деформированные и заметно бледнее.
Однако и с тем, что у нас произрастает, тоже можно поработать секатором и ножницами. Так, в Парке культуры и отдыха имени Горького в Москве до сих пор еще поддерживают сферическую форму крон старых (посаженных в начале 1930-х) деревьев, а в музее-усадьбе «Архангельское» пытаются сформировать строгую вертикаль живых зеленых стен из мелколистной липы.
Лет через двадцать это может выглядеть очень прилично даже по строгим европейским меркам, ибо дело не только в исходном материале. Просто исчез институт садовников! Раньше они были в каждом имении, творили и передавали опыт. Увы, те, кто трудится на ниве городского озеленения сегодня, часто о ботанике (а тем более топиарном искусстве) имеют самое туманное представление (я имею в виду прежде всего исполнителей).
Максимум на что способен рабочий-озеленитель — это кромсать ножницами кусты жасмина или придать более-менее горизонтальное направление живой изгороди из кизильника. Однажды на идеальном подмосковном газоне я увидел занятную хвойную композицию из геометрических фигур: несколько равновеликих пирамидок из канадской ели коники и несколько шаров из ели, чуть поодаль выстроились цилиндры, выстриженные из пирамидальной туи.
Автор данного шедевра не был ни профессиональным ботаником, ни ландшафтным архитектором. А какие фиолетовые шары при известном терпении и мастерстве можно получить из обыкновенной лещины! А какую идеально ровную зеленую стену можно сформировать из туевых колонн!
Возьмите, например, распространенную канадскую ель, называемую в народе голубой, а в научной среде — колючей. Как правило, любая такая елка в нашем городе под Рождество в буквальном смысле теряет голову. Воры и хулиганы нещадно спиливают макушки даже на охраняемых территориях.
А теперь присмотритесь хорошенько, какая причудливая форма развивается у этих растений! Остается только «схватить» образ и довести его до совершенства. Только учтите, что ель — дерево моноподиальное, поэтому всегда будет стремиться к тому, чтобы заменить утраченную макушку другой подходящей веткой, поэтому именно сверху придется удалять самый интенсивный прирост.
За несколько лет из «обезглавленной» голубой елки можно сформировать очаровательный «зонтик».
